Это ожидание чуда – точно в крови у всего русского народа. Мы родились с ним на свет божий. Иначе невозможно жить, Сергей Фирсыч, страшно жить!
Поглядите вы на мужиков. Их может разбудить, расшевелить и увлечь только чудо. Подите вы к мужику с математикой, с машиной, с политической экономией, с медициной… Вы думаете, он не поймёт вас? Он поймёт, потому что он всё способен понять, что выражено логично, просто и без иностранных слов. Но он не поверит от вас ничему, что просто и понятно. Он убивал докторов в оспенные и холерные эпидемии, устраивал картофельные бунты, бил кольями землемеров. Изобретите завтра самое верное, ясное, как палец, но только не чудесное средство для поднятия его благосостояния – и он сожжёт вас послезавтра. Но шепните ему, только шепните на ухо одно словечко: «золотая грамота!», или: «антихрист!», или: «объявился!» – всё равно, кто объявился, лишь бы это было нелепо и таинственно, – и он тотчас же выдёргивает стяг из прясел и готов идти на самую верную смерть. Вы его увлечёте в любую, самую глупую, самую смешную, самую отвратительную и кровавую секту, и он пойдёт за вами. Это чудо!
Поглядите вы на мужиков. Их может разбудить, расшевелить и увлечь только чудо. Подите вы к мужику с математикой, с машиной, с политической экономией, с медициной… Вы думаете, он не поймёт вас? Он поймёт, потому что он всё способен понять, что выражено логично, просто и без иностранных слов. Но он не поверит от вас ничему, что просто и понятно. Он убивал докторов в оспенные и холерные эпидемии, устраивал картофельные бунты, бил кольями землемеров. Изобретите завтра самое верное, ясное, как палец, но только не чудесное средство для поднятия его благосостояния – и он сожжёт вас послезавтра. Но шепните ему, только шепните на ухо одно словечко: «золотая грамота!», или: «антихрист!», или: «объявился!» – всё равно, кто объявился, лишь бы это было нелепо и таинственно, – и он тотчас же выдёргивает стяг из прясел и готов идти на самую верную смерть. Вы его увлечёте в любую, самую глупую, самую смешную, самую отвратительную и кровавую секту, и он пойдёт за вами. Это чудо!
А.И. Куприн, «Мелюзга»
У русского православия есть чёткая эмоциональная доминанта. О ней крайне редко говорят, но значение её огромно. Именно она исполняет роль основы, твёрдого фундамента, признака, по которому «настоящие православные» опознают своих. В ней, если хотите, сосредоточен дух православия.
Это состояние благоговейного сосредоточенного внимания. Куприн назвал его ожиданием чуда, и он в какой-то степени прав. Но вернее было бы назвать его готовностью к встрече с чудом, потому что в его присутствии оно не исчезает, а наоборот, становится сильнее.
Чудо непостижимо умом, неизмеримо логикой. То, что можно понять, осмыслить, оценить как полезное и сознательно принять – от людей, не от Бога, а значит, уже поэтому в каком-то смысле ненадёжно, неправильно, греховно.
То, что от Бога, понять невозможно, а потому бессмысленно и пытаться. Оно не на то дано тебе, чтобы ты его понимал, оценивал или, не дай Боже, сомневался в нём. Его нужно держаться – это слово удивительно часто встречается в православных наставлениях. Ослабил внимание, отпустил руку – отпал от истины. Обратный путь будет куда труднее.
Эта эмоциональная доминанта не уникальна ни для русского народа, ни для православия. Не зря наши верующие так любят Клайва Льюиса – он проповедовал практически такое же точно христианство, основанное на бездумном, нерассуждающем повиновении Богу. Это повиновение было для него главной христианской добродетелью, важнее даже, чем любовь к ближнему.
Сам первородный грех, по Льюису, заключался как раз в непослушании. Не было ничего особенного в древе познания добра и зла. Бог намеренно дал людям простую, лёгкую в исполнении и при этом заведомо бессмысленную заповедь, чтобы они учились повиноваться, не раздумывая. Уже просто задаться вопросом «а что такого страшного случится, если это сделать?» – начало отступничества. Стоит запрет нарушить – ты отпал от Бога и причастился греха и смерти.
Тех, кто живёт этой доминантой, и в самом деле легко увлечь в любую, сколь угодно глупую или жестокую секту. Достаточно обратиться к ним словами, вызывающими знакомый отклик: держись в истине, стой в вере, повинуйся духовному наставнику, возжигай душу благочестием и молитвой.
В этих словах нет ничего специфически христианского. Благоговейно держаться можно чего угодно. Возжжённая благочестием душа может давать очень разное пламя. Повинуясь пастырю недоброму, ты пойдёшь за ним в погибель.
Но доминанта не даёт об этом даже задуматься. Задумывающийся ненадёжен. Он уже колеблется, уже почти что отпустил руку. А если говорящий ещё и носит узнаваемый облик священника, монаха, старца – за ним пойдут, что бы он ни проповедовал и к чему бы ни призывал.
Православная доминанта – далеко не единственная. Существуют и другие. Все они выражаются в особенных ловчих словах, действующих на эмоции. Их наполнение может быть каким угодно, и потому ими так легко пользоваться разнообразным гуру.
Своя доминанта, например, у радикального ислама. Там нет места ожиданию чуда, благоговению перед запредельным и таинственным. Наоборот – правильные ответы всегда просты, кратки и понятны. Не нужно ни над чем задумываться, анализировать, сомневаться – всё уже дано тебе в готовом виде. Бери и следуй.
Никакие другие источники знания при этом уже не нужны. Умники только всё путают своим многословием. Если их словеса подтверждают Учение – в них нет необходимости, они излишни. Если словеса противоречат Учению – они ложны.
И снова легко заметить, что ничего специфически исламского здесь нет. Тем же подходом пользовались и ранние большевики, и немецкие нацисты, и «свидетели Иеговы», при всех различиях своих мировоззрений. Они точно так же давали простые и понятные ответы на все вопросы. Ты знаешь, кто виноват. Ты знаешь, что делать. Не нужно больше раздумывать, прикидывать и сомневаться. Нужно идти и действовать.
Внутри самой верхушки при этом вполне могут вестись философские и богословские споры, пылать ожесточённая идеологическая борьба, осмысливаться и переосмысливаться постулаты учений. Но наружу они будут проецировать простоту и ясность, не требующую осмысления – потому что ориентируются на тех, кому это и нужно.
Совсем иная основа у нью-эйдж. Как ясно из самого названия, это глубокое восторженное чувство, что новая эра уже наступила. Мы живём в изменившемся чудесном мире. Вселенная повернулась другой стороной, и невозможное стало возможным.
Став человеком новой эры, ты полностью свободен. Ты можешь стать, кем захочешь. Делать, что захочешь. Обладать всем, чем пожелаешь. Тебя ограничивают только твои страхи и убеждения.
В этом новом мире обязаны существовать новая наука, новое искусство и новая религия. Все они – холистичные (рассматривают всё как целое), динамичные (постоянно меняются) и, разумеется, квантовые (основанные на новейших достижениях и открытиях).
Как видите, здесь тоже нет ни слова о том, в чём же новая эра заключается, что конкретно изменилось и каково содержание учения. Зато много вибраций, динамичности и космического сознания. Всё работает исключительно на создание эмоциональной доминанты, под которой уже можно преподнести что угодно.
Наконец, но не в последнюю очередь, есть ещё и специфическая эмоциональная сеть, в которую ловятся тяготеющие к мистике и магии, к живому и непосредственному общению с Той Стороной.
Окунись в огонь внешних миров. Открой внутреннее пространство. Сотки судьбоносное полотно. Следуй за нитями вероятностей. Наполнись космической энергией. Направь волю в иной план бытия. Сформируй тело света. Произнеси имена могущества.
Огонь, плетение, потоки, иные пространства и облики... Это уже не просто ловчие слова – это слова силы. Отклик, который они вызывают в душе, сродни шаманскому трансу. Они обращаются к памяти предков, танцевавших ночью у костра под рокот барабанов.
В них есть своя правда. Тот, кто и в самом деле установил связь с невидимым миром, описывает свои действия и ощущения именно так.
Но под них опытный гуру способен скормить адептам хоть ритмы «Радастеи», хоть агни-йогу с её революционным пафосом, хоть экзотические тренинги «Симорона».
Для настоящего понимания нужно, однако, вспомнить одну важную вещь.
Если в речи вашего собеседника проскальзывают ловчие слова, это ещё не значит, будто он пытается завербовать вас в секту. Эмоциональная составляющая свойственна всему, что мы думаем, говорим и делаем. Более того – она необходима. На одной только рациональной убеждённости далеко не уедешь.
Потому и важно держать голову включённой, чтобы уметь видеть за доминантой её реальное наполнение и оценивать именно его.
