Мысли вслух о метафизике

Мой взаимный френд и хороший друг lena_malaa поделилась с мыслящим человечеством ещё одним примером гуру нового образца. И тут есть над чем подумать.

На что похож традиционный основатель и духовный лидер секты, психокульта или иного нового религиозного движения?

Увлечённый искатель, ушибленный тем, что ему открылось, и решивший поделиться премудростью с окружающими.
Шизофреник, плавающий в океане бессознательного и пытающийся собрать связную картину мира из своих видений.
Глубоко закомплексованный тип, жаждущий абсолютной власти в узком кругу преданных.
Циничный прохиндей, окучивающий своих хомячков прежде всего ради денег.
Любое сочетание предыдущих пунктов.

Как бы то ни было, новые религиозные движения построены по образцу традиционных, настоящих религий. Гуру играет здесь роль наставника, жреца, пророка – в общем, либо мастера ритуалов, помогающего людям соединиться с Той Стороной, либо мастера духа, который сам является открытым окном на Ту Сторону, либо и того, и другого сразу.

Но эти новые гуру – совершенно другое дело.

В основном это молодые женщины из тех, кого в сети уважительно называют инфлюенсерами, а неуважительно – «инстаграм-курицами». Циничные, ухоженные, стремящиеся выгодно монетизировать все свои качества, поддающиеся выгодной монетизации – начиная с внешности (отсюда неизбежный, как рок, аккаунт в инстаграме) и заканчивая любыми знаниями и навыками.

Такая женщина будет рассказывать обо всём, о чём её аудитория готова слушать. Путешествия, кулинарные рецепты, советы по уходу за собой и воспитанию детей, популярная психология и эзотерика... Она вполне способна одновременно быть маникюрщицей, массажистом и гадателем на Таро. Это, кстати, реальный пример.

Она редко когда бывает искренней последовательницей какого-то определённого движения, сторонницей конкретного учения. Эзотерические и сектантские идеи, которые она транслирует в массы – просто часть информационного фона, в одном ряду с массажем и отчётами о полёте на сказочное Бали. Если они перестанут продаваться, она перестанет их озвучивать.

И от неё эти идеи распространяются дальше, подкрепляя и усиливая тот самый информационный фон, превращаясь для толпы в общеизвестные истины уровня «небо сверху» и «вода мокрая».

Что-то подсказывает мне, что профессиональные исследователи религий и сект, как обычно, заметят этот феномен и дозреют до его анализа только лет через десять.

В рассуждениях о свободе очень многие любят подчёркивать, что свобода бывает разная – одна получше, другая похуже. От той, что похуже, стоит даже отказаться, чтобы она не мешала той, что получше.

Для Максима Исповедника, к примеру, плохой была свобода выбора. У настоящего праведника – говорил он – выбора нет, он всегда знает волю Божью и свободно стремится исполнять только её.

Ему даже в голову не приходила идея, что в отдельно взятый момент воле Божьей может соответствовать больше чем один поступок, и выбирать всё равно придётся.

Другие говорили, что есть «свобода от» – отсутствие ограничений – и «свобода для» – возможность самому ставить себе цель и идти к ней. Между тем если у тебя нет возможности самому ставить себе цели – это весьма серьёзное ограничение. С другой стороны, и возможность такая недорого стоит, если тебе слишком многое запрещают.

Третьи напоминали, что помимо «положительной» свободы – возможности делать всё, что захочешь – есть ещё и «отрицательная», то есть возможность не делать то, чего не хочешь. Современность кажется им временем, когда ограничения сняты, и можно совершать почти любые грехи, но вот возможности не совершать грехов почти не осталось.

На самом деле у любой эпохи есть свой набор желательных (и запретных) действий и целей, и тому, чьи личные предпочтения с этим набором не совпадают, всегда кажется, что ему навязывают аморальность и грех.


Но мне представляется, что у свободы воли в самом деле есть одна... назовём это надстройкой, и без неё эта свобода остаётся урезанной. И касается она именно выбора.

Выбор – как правильно заметил ещё тот самый Максим Исповедник – возникает только тогда, когда перед тобой два равно привлекательных варианта. Иначе ничего выбирать не приходится: предоставленный самому себе, ты неминуемо направишься туда, куда тебя тянет сильнее всего. Но вот если тебя одинаково влечёт в две стороны сразу, и добиться обеих целей не получится...

Вот тогда в дело и вступает высшая способность воли – способность не делать то, чего хочешь.

Даже насекомое может отказаться от нежелательного. Сопротивляться чужой воле, навязывающей что-то неприятное – один из основных инстинктов любого живого существа. Попробуйте накормить пчелу бумагой или искупать в воде – она будет отбиваться. Но только сознательная воля способна отсекать собственные желания, отказываясь идти туда, куда влечёт, ради другой цели.

Человек может даже отказываться от более привлекательного в пользу менее привлекательного. Жертвовать удовольствием сейчас ради отдачи в будущем. Сдерживать инстинктивную реакцию, чтобы поступить правильно и сохранить самоуважение. Ограничивать себя из верности принципам, морали или религиозным догматам.

На это уже никакое животное неспособно. У них куда чаще встречается обратное поведение – существо ищет способы обойти встроенные предписания и запреты в угоду тому, что сейчас хочется сделать, даже если по опыту знает, что последствия нарушения будут неприятными. Любой хозяин собаки не раз такое видел.


Поэтому я и люблю напоминать, что отказ – неотъемлемая часть выбора, и то, от чего человек отказывается, говорит о нём куда больше, чем то, к чему он стремится.

У меня тут появилось время поразмыслить, и я понял, чем меня все последние годы напрягала активно продвигаемая в массы культура сексуального согласия.

Идея сама по себе прекрасная: если ты хочешь заняться с кем-то сексом, вначале неплохо бы убедиться, что этот кто-то тоже не против заняться сексом, причём именно с тобой. Иначе как-то нехорошо получается.

Но есть у нашей с вами человеческой коммуникации одна характерная особенность – она на три четверти невербальна.

Из-за этого аутистам так трудно общаться со здоровыми людьми: аутические расстройства, как правило, отрубают именно эту возможность бессловесного общения. Больной не может ни сам выразить свои чувства, ни понять чужие.

Как только общение в интернете из переписки стало полноценным разговором, тут же появились особые значки, обозначающие интонацию, жесты, выражение лица говорящего. Без них чужая речь воспринимается монотонной, как чтение по бумажке.


Если человек вслух говорит одно, а жестами, взглядом и выражением лица – другое, то все понимают, что тело правдивее голоса. Словами мы говорим то, что хотим показать, они выражают общественную личину. Безмолвно – то, что подразумеваем на самом деле.
( Collapse )

Вспомним ещё о двух принципах, которые могут существовать только вместе. Стоит обществу забыть о любом из них, и начинается ад. Если же помнят об обоих... общество, конечно, не становится раем, но жить в нём, по крайней мере, уже можно.

Если совсем коротко, то это принципы «не обижай» и «не обижайся».

Это две стороны любви и уважения к ближнему. Не делай и не говори ничего такого, что причинит другому боль. Если это получилось случайно – попроси прощения и постарайся загладить вину. Если обидели тебя самого – сумей простить, забыть и жить дальше.

Они существуют во множестве вариантов. Христианское всепрощение, буддийское невовлечённое сострадание, даже неписаные правила Настоящего Джентльмена. Не зря же говорят, что этикет только наполовину состоит из умения не совершать собственных ошибок. Вторую его половину составляет умение не замечать чужих, и обе одинаково важны.

Если господствует второй принцип, а о первом забыли, результатом будет хтоническое непротивление злу. В таком обществе больше всего клеймят не того, кто совершает преступления, а того, кто возмущается этим. С негодяем и так всё понятно – он негодяй. Самый страшный грех – считать себя жертвой, осуждать зло, искать отмщения или хотя бы справедливости.

Если же господствует первый, получаем то, что сейчас творится на Западе. «Снежинки» нашего времени требуют, чтобы никто и ни при каких обстоятельствах не смел их оскорблять, и при этом оставляют за собой право оскорбиться на что угодно и когда угодно. Сами же они прощать никого не намерены. Пусть негодяй прочувствует свою вину. Пусть понесёт наказание – лучше всего по закону, но и общественное презрение тоже сойдёт. Только тогда чувство ущемлённой справедливости будет утолено.


И в то же время нынешние гуру охотно говорят о прощении... себя самого. Винить себя в чём угодно – грех. Это причиняет травму и рушит твою жизнь. Что бы ты ни натворил, имей силы простить себя и жить дальше. Ты – такой, какой ты есть, себя нужно принять и ни в коем случае не осуждать.

Мне кажется, это не случайно.

Сегодня подборка размышлений, не доросших до полноценных статей.

Я заметил, что в массовом сознании сочетаются два противоположных представления о невидимом мире.

( Collapse )


Не так давно один из моих сетевых собеседников выложил отличный обзор монгольского шаманизма.

( Collapse )


Два слова, на мой взгляд, стоит забыть, если хочешь чего-то добиться в жизни. Это слова «позитивное» и «негативное».

( Collapse )

Человек живёт в мире представлений. Всё, что выходит за пределы момента «здесь и сейчас», доступно только в мире воображаемого.

Все представления, накопленные за жизнь, составляют круг памяти. Воспоминания – не записи прошедших событий, а их отражение в мире воображаемого. Поэтому мы каждый раз вспоминаем прошлое чуть иначе, и это зависит не только от того, в каком состоянии мы были в тот момент, но и от того, в каком состоянии находимся сейчас.

Психиатры даже говорят, что избыток отрицательных воспоминаний и неспособность вспомнить хорошее – один из симптомов депрессии.

Великая способность человека –( Collapse )

Всё начинается с цели. Если у тебя нет цели, то для тебя нет ни добра, ни зла, и «что воля, что неволя – все равно». Ты просто плывешь, куда тебя несёт, или лежишь неподвижно, если течение временно прекратилось. Этакий метафорический моллюск на волнах жизни.

Но как только появляется цель, мир меняется. Отныне всё, что помогает тебе двигаться к цели, становится добром, а то, что мешает – соответственно, злом. Остальное остаётся, как и прежде, нейтрально-серым.

Отсюда, кстати, видно, что популярная максима «нет ни добра, ни зла, лишь оттенки серого» очевидно ложна. В ней есть правда лишь в том смысле, что каждое существо само для себя определяет, что такое добро и что такое зло. Но раз уж они есть, между ними не может быть никакого «смешения»: что помогает тебе, то уж точно не мешает, и наоборот.

Зла в мире хватает. Всегда и всем, уж чего-чего, а этого у нас в избытке. И каждый человек сам себе тоже может быть злодеем. Лень, страх, желание (не) быть как все, всякие сомнения и колебания – всё это мешает идти к цели, а значит, для тебя самого является чистым злом.

( Collapse )

А вот вопрос такой у меня, товарищи читатели. Кому-нибудь попадался в интернете хоть один письменный пример шизофазии, кроме единственного хрестоматийного про улицу Герцена?

Меня заинтересовала версия, что во многих случаях шизофазия – вовсе не расстройство речи, а попытка произнести совершенно связный и понятный текст, просто на тему, о которой и у здорового-то человека связно говорить не очень получается. Шизофазия отражает логику сновидения.

Но чтобы эту версию проверить, нужны примеры. А их нет. Везде перепечатывают только этот единственный, как будто других не существует.

Шнобелевскую премию по экономике получила в этом году группа ученых, исследовавших куклы вуду. Об этом, кажется, уже все написали, ну вот и я теперь напишу.

Они выяснили, что тыкая иглой в куклу и воображая на ее месте нелюбимого начальника, человек испытывает удовлетворение и чувство восстановленной справедливости.

Могли бы спросить у меня: я еще несколько лет назад писал, что именно таково предназначение всех подобных техник. Делая в воображении то, что мы не можем сделать в реальности, мы снимаем фрустрацию и избавляемся от навязчивых желаний.

А вот теперь та часть, которая заставляет не только улыбнуться, но и задуматься. Мы живем во времена кризиса, который так или иначе накрыл все развитые страны. Можно спорить о его причинах и размахе, судить, насколько велика в этом роль психологии, но факт есть факт: нас окружают десятки миллионов людей, убежденных, что они заслуживают лучшей жизни, и при этом отчетливо понимающих, что эта лучшая жизнь им не светит ни при каких обстоятельствах. Некоторые из этих людей даже мы.

И среди этих миллионов, ощущающих себя обездоленными, распространяется с огромной скоростью новая религия: достаточно представить ту жизнь, которую ты хочешь вести, и, если ты будешь представлять ее достаточно четко и упорно, она обязательно к тебе придет.

Лучшего способа предотвращать революции, по-моему, трудно и придумать...

А вы замечали, товарищи, что из семи смертных грехов один в массовом сознании стоит наособицу?

Это становится заметно, если попробовать изобразить их в виде людей. Гордыня -- человек с высоко задранным носом и презрительной гримасой. Алчность -- кощей, чахнущий над златом. Чревоугодие -- непрерывно жрущий толстяк. В общем, все логично. Олицетворением греха становится человек, им одержимый.

Только Похоть практически всегда изображают иначе. Не пускающий слюни развратник -- а прекрасная полуобнаженная женщина. Она не одержима похотью -- она пробуждает ее в других.

Если перед нами не просто картинка, а сюжет, где действуют олицетворения, то очень часто оказывается, что Похоть практически асексуальна. Она не дорожит ни одним мужчиной, а хладнокровно использует их в своих целях и избавляется, как только они перестают быть нужными. Один из ярчайших примеров -- "Стальной алхимик".

Навскидку я могу вспомнить только один контрпример -- цикл "Ключи от королевства" Гарта Никса. Леди Пятница, как и все Жители Дома, нечеловечески прекрасна, но она именно одержима своей страстью к человеческим переживаниям и воспоминаниям. Для нее это сродни наркотику, и без чужих переживаний ее ломает.

Что вы думаете об этом?

UPD Немного поразмыслив, я выдвигаю версию. Думаю, тут, как и во многих других вещах, сказывается влияние Реформации. Именно тогда в западной мысли складывается тождество "материя=плоть=похоть=женщина", и в результате похоть становится основным грехом, Грехом с большой буквы. Даже грехопадение Адама в те времена многие толковали иначе -- грех состоял не в поедании запретного плода, а в сексуальных сношениях с Евой; секс и был запретным плодом. Собственно, "запретный плод" после этого на триста лет стал эвфемизмом для секса, особенно для прелюбодеяния.

Отсюда и отличие: персонификация Похоти появилась раньше всех остальных, и несет в себе куда больше разнообразных смыслов.